Код произведения: 5169
Автор: Казаков Дмитрий
Наименование: Самое главное испытание
Дмитрий Казаков (Loky)
Самое главное испытание.
Солнечные лучи, разрезанные витражом окна, падали на пол разноцветными
неровными квадратами.
Яркий весенний день вступал в свои права, и подстать ему было
настроение у Ольгерда. Подходил срок его ученичества. День-два, и старый
Гедимин, учитель, наставник, посвятит его в маги. Великая честь! Известно,
что маг из линии великого Витовта берет в жизни только одного ученика, и
только лучшего из лучших.
Ольгерд улыбнулся пылинкам, кружащимся в световом столбе, и вернулся к
работе. Сколько осталось до окончания ученичества, год или день, неважно,
рунескрипт Рунескрипт - надпись из нескольких рун, нанесенная на камень
или дерево. Пишется с магическими целями. должен быть закончен. Резец
легко скользил по дереву, светлые стружки оседали на стол. Ольгерд шептал
нужные слова, и руны начинали жить, дышать Силой. По ровным линиям
пробегали зеленоватые сполохи, пальцы покалывало.
Последняя руна далась с неожиданным трудом. Воздух словно сгустился,
пальцы застыли, скованные морозом, язык присох к небу. Но Ольгерд не
растерялся. Как и положено, обратился к Тору Тор - бог-воитель, защитник
от нечисти. Его знак - молот., и мысленно начертал пред собой его
священный знак. Сопротивление тотчас исчезло, лишь дрожь пробежала по
телу, и тьма недовольно заворчала в углах.
Рунескрипт лежал перед ним законченный, но Ольгерд никак не мог постичь
до конца его смысл. "Необходим для последнего испытания" - сказал учитель,
давая задание, и довольно нечетко обрисовал требуемый эффект, и
необходимые руны. Ольгерд провел два дня, пытаясь добиться наилучшего
сочетания знаков, и вот - результат. Но, кроме явного, рунескрипт имел и
второй, скрытый уровень действия. Его ученик мага не мог расшифровать,
хоть и составил рунескрипт сам.
Дверь скрипнула, и вошел Гедимин, принеся запах летнего луга. Травяные
ароматы сопровождали старого мага всегда, за что в народе его прозвали
Травяным Магом.
- Вижу, у тебя все готово?
- спросил он, улыбаясь.
- Да, учитель! - ответил Ольгерд гордо, и протянул учителю деревянную
пластину.
- Хорошо, - довольство сверкнуло в синих глазах старика. - Ты отлично
справился! Теперь тебе осталось одно, самое главное испытание, которое,
одновременно, является и посвящением. После него ты станешь магом!
- Я готов! - юноша порывисто вскочил.
- Хорошо, идем, - старый маг повернулся, и направился к двери.
Они вышли из комнаты, и по винтовой лестнице спустились в подвал. Здесь
оказалось холодно, откуда-то издалека слышались звуки капающей воды. Пахло
камнем и сыростью.
Гедимин выудил из потайного кармана ключ, и открыл дверь, за которой
Ольгерду, несмотря на несколько лет, проведенных в башне, бывать не
приходилось.
За дверью притаилась темнота. Застучало огниво, и учитель запалил
свечу. Сначала одну, затем - от нее, множество других. Неверный
колеблющийся свет вырвал из мрака низкое длинное помещение. В задней стене
темнела еще одна дверь, а справа от входа находился алтарь - глыба черного
камня. На алтаре лежал топор, лезвие которого также отливало чернотой.
Глыбу в изобилии украшали руны, странно изломанные, нарисованные в самых
необычных сочетаниях.
Гедимин подошел к алтарю, поклонился ему. Сухощавые руки поместили
рунескрипт, созданный Ольгердом, в центр черной поверхности.
- Что же, пришло время, - чужим, низким голосом, сказал Гедимин, и
повернулся к ученику. - Ты готов?
- Да, - ответил Ольгерд твердо, хотя ноги у него дрожали.
- Сейчас, на этом камне, - слова падали тяжело, с треском, словно
исполинские льдины. - Ты будешь должен убить меня.
- Что? Как? - Ольгерд всполошился. - Учитель, я не смогу!
- Так надо, - просто ответил старый маг.
- Ты отрубишь мне голову. Так делали все маги, начиная с ученика
великого Витовта, который отрубил голову ему самому. Именно Витовт создал
этот обряд, и благодаря этому обряду маги его линии всегда были, и будут
самыми сильными.
- Хорошо, учитель, я сделаю это, - Ольгерд преодолел дрожь в руках.
Впитанное за годы ученичества послушание оказалось очень кстати. Раз
учитель говорит - надо, значит - надо.
- Отлично, - Гедимин улыбнулся. - Бери топор, и бей сильно, чтобы
голова отлетела с одного раза. Это важно.
Темное оружие сразу заморозило руки. От него исходил активный, живой
холод, и Ольгерд быстро задрог. Чтобы удержать топор в руках, приходилось
напрягать мышцы, черное лезвие ощутимо тянуло к земле.
Гедимин ободряюще улыбнулся, и встал на колени. Положил лицо на алтарь,
и шея его оказалась как раз над рунескриптом, что сработал Ольгерд.
Юноша облизал пересохшие губы.
Неимоверно тяжелый топор поднимался до боли медленно. Руки одновременно
и мерзли, и пылали. По лицу катился пот.
Вниз лезвие пошло легко, с яростным свистом. Когда вонзилось в плоть,
раздался тупой хряск. Голова учителя неправдоподобно легко отделилась от
тела, и багровая жидкость залила алтарь. Ольгерд захотел закричать, и не
смог. Ему показалось, что камень пульсирует темным сердцем, впитывая
кровь. Ольгерд ощутил взгляд алтаря, холодной и безжалостный, и в тот же
миг пол мягко ткнул его в затылок.
Витовт открыл глаза. Как всегда при переходе, не сразу сообразил, где
находится. Ощупал лицо, посмотрел на руки, пока непривычные, но молодые,
ловкие и сильные.
Рядом остывал, насытившись, алтарь. Тело Гедимина было отброшено в
сторону, а голова - перевернута, как всегда бывает после перехода. Мертвые
глаза изумленно смотрели в низкий потолок.
Витовт ухмыльнулся, встал. С телом можно разобраться позже, а вот
головой нужно заняться немедленно. "Ты славно послужил мне, Гедимин" -
подумал Витовт, вытаскивая из тайника под алтарем ключ.
Голову он взял за волосы. При первых переходах было противно, но сейчас
- привык. Дверь в конце зала с алтарем распахнулась с противным скрежетом.
Свет зажегся сам, заиграл бликами огромный кристалл, вделанный в потолок.
В зеленоватом свете головы, стоящие в ряд на длинном столе, казались
живыми. Первой голове, большой, с мощным лбом и гривой седых волос, Витовт
поклонился. Сердце суматошно забилось.
Строптивый орган удалось успокоить, лишь, когда установил голову
Гедимина на подобающее место. Опустил обрубок шеи в заранее заготовленную
миску с жидкостью, похожей на молоко. В таком "молоке" голова простоит
тысячу лет, не разлагаясь, а дух Гедимина будет жить это время в черном
алтаре, отдавая силу ему, Витовту.
Навести порядок в алатарном зале Витовт решил позже. Закрыл дверь в
головохранилище, спрятал ключ. Свечи жалобно шипели под пальцами, не желая
тухнуть. Дым лез в глаза.
Запер подвал, и с трудом поднялся по лестнице. Одолевала усталость.
После перехода придется спать сутки, как обычно.
Добрался до кровати, немилосердно зевая.
Разделся, и рухнул на мягкую перину. "Теперь меня зовут Ольгерд" -
пришла последняя перед засыпанием мысль. - "Не забыть бы".