Текст получен из библиотеки 2Lib.ru
Код произведения: 12858
Автор: Шварц Евгений
Наименование: Два брата
Е. Шварц
Сказки и пьесы
OCR Палек, 1998 г.
Два брата
Деревья разговаривать не умеют и стоят на месте, но все-таки они жи-
вые. Они дышат. Они растут всю жизнь. Даже огромные старики-деревья и те
каждый год подрастают, как маленькие дети.
Стада пасут пастухи, а о лесах заботятся лесничие.
И вот в одном огромном лесу жил-был лесничий, по имени Чернобородый.
Он целый день бродил взад и вперед по лесу, и каждое дерево на своем
участке знал он по имени.
В лесу лесничий всегда был весел, но зато дома он часто вздыхал и
хмурился. В лесу у него все шло хорошо, а дома бедного лесничего очень
огорчали его сыновья. Звали их Старший и Младший. Старшему было двенад-
цать лет, а Младшему - семь. Как лесничий ни уговаривал своих детей,
сколько ни просил, - братья ссорились каждый день, как чужие.
И вот однажды - было это двадцать восьмого декабря, утром, - позвал
лесничий сыновей и сказал, что елки к Новому году он им не устроит. За
елочными украшениями надо ехать в город. Маму послать - ее по дороге
волки съедят. Самому ехать - он не умеет по магазинам ходить. А вдвоем
ехать тоже нельзя. Без родителей старший брат младшего совсем погубит.
Старший был мальчик умный. Он хорошо учился, много читал и умел убе-
дительно говорить. И вот он стал убеждать отца, что он не обидит Младше-
го и что дома все будет в полном порядке, пока родители не вернутся из
города.
- Ты даешь мне слово? - спросил отец.
- Даю честное слово, - ответил Старший.
- Хорошо, - сказал отец. - Три дня нас не будет дома. Мы вернемся
тридцать первого вечером, часов в восемь. До этого времени ты здесь бу-
дешь хозяином. Ты отвечаешь за дом, а главное - за брата. Ты ему будешь
вместо отца. Смотри же!
И вот мама приготовила на три дня три обеда, три завтрака и три ужина
и показала мальчикам, как их нужно разогревать. А отец принес дров на
три дня и дал Старшему коробку спичек. После этого запрягли лошадь в са-
ни, бубенчики зазвенели, полозья заскрипели, и родители уехали.
Первый день прошел хорошо. Второй - еще лучше.
И вот наступило тридцать первое декабря. В шесть часов накормил Стар-
ший Младшего ужином и сел читать книжку "Приключения Синдбада-Морехода".
И дошел он до самого интересного места, когда появляется над кораблем
птица Рок, огромная, как туча, и несет она в когтях камень величиной с
дом.
Старшему хочется узнать, что будет дальше, а Младший слоняется вок-
руг, скучает, томится. И стал Младший просить брата:
- Поиграй со мной, пожалуйста.
Их ссоры всегда так и начинались. Младший скучал без Старшего, а тот
гнал брата безо всякой жалости и кричал: "Оставь меня в покое!"
И на этот раз кончилось дело худо. Старший терпел-терпел, потом схва-
тил Младшего за шиворот, крикнул: "Оставь меня в покое!" - вытолкнул его
во двор и запер дверь.
А ведь зимой темнеет рано, и во дворе стояла уже темная ночь. Младший
забарабанил в дверь кулаками и закричал:
- Что ты делаешь! Ведь ты мне вместо отца!
У Старшего сжалось на миг сердце, он сделал шаг к двери, но потом по-
думал:
"Ладно, ладно. Я только прочту пять строчек и пущу его обратно. За
это время ничего с ним не случится".
И он сел в кресло и стал читать - и зачитался, а когда опомнился, то
часы показывали уже без четверти восемь.
Старший вскочил и закричал:
- Что же это! Что я наделал! Младший там на морозе, один, неодетый!
И он бросился во двор.
Стояла темная-темная ночь, и тихо-тихо было вокруг.
Старший во весь голос позвал Младшего, но никто ему не ответил.
Тогда Старший зажег фонарь и с фонарем обыскал все закоулки во дворе.
Брат пропал бесследно.
Свежий снег запорошил землю, и на снегу не было следов Младшего. Он
исчез неведомо куда, как будто его унесла птица Рок.
Старший горько заплакал и громко попросил у Младшего прощенья.
Но и это не помогло. Младший брат не отзывался.
Часы в доме пробили восемь раз, и в ту же минуту далеко-далеко в лесу
зазвенели бубенчики.
"Наши возвращаются, - подумал с тоскою Старший. - Ах, если бы все пе-
редвинулось на два часа назад! Я не выгнал бы младшего брата во двор. И
теперь мы стояли бы рядом и радовались".
А бубенчики звенели все ближе и ближе; вот стало слышно, как фыркает
лошадь, вот заскрипели полозья, и сани въехали во двор. И отец выскочил
из саней. Его черная борода на морозе покрылась инеем и теперь была сов-
сем белая.
Вслед за отцом из саней вышла мать с большими корзинками в руках. И
отец и мать были веселы, - они не знали, что дома случилось такое нес-
частье.
- Зачем ты выбежал во двор без пальто? - спросила мать.
- А где Младший? - спросил отец.
Старший не ответил ни слова.
- Где твой младший брат? - спросил отец еще раз.
И Старший заплакал. И отец взял его за руку и повел в дом. И мать
молча пошла за ними. И Старший все рассказал родителям.
Кончив рассказ, мальчик взглянул на отца. В комнате было тепло, а
иней на бороде отца не растаял. И Старший вскрикнул. Он вдруг понял, что
теперь борода отца бела не от инея. Отец так огорчился, что даже посе-
дел.
- Одевайся, - сказал отец тихо. - Одевайся и уходи. И не смей возвра-
щаться, пока не разыщешь своего младшего брата.
- Что же, мы теперь совсем без детей останемся? - спросила мать пла-
ча, но отец ей ничего не ответил.
И Старший оделся, взял фонарь и вышел из дому.
Он шел и звал брата, шел и звал, но никто ему не отвечал. Знакомый
лес стеной стоял вокруг, но Старшему казалось, что он теперь один на
свете. Деревья, конечно, живые существа, но разговаривать они не умеют и
стоят на месте как вкопанные. А кроме того, зимою они спят крепким сном.
И мальчику не с кем было поговорить. Он шел по тем местам, где часто бе-
гал с младшим братом. И трудно было ему теперь понять, почему это они
всю жизнь ссорились, как чужие. Он вспомнил, какой Младший был ху-
денький, и как на затылке у него прядь волос всегда стояла дыбом, и как
он смеялся, когда Старший изредка шутил с ним, и как радовался и старал-
ся, когда Старший принимал его в свою игру. И Старший жалел, так жалел
брата, что не замечал ни холода, ни темноты, ни тишины. Только изредка
ему становилось очень жутко, и он оглядывался по сторонам, как заяц.
Старший, правда, был уже большой мальчик, двенадцати лет, но рядом с ог-
ромными деревьями в огромном лесу он казался совсем маленьким.
Вот кончился участок отца, и начался участок соседнего лесничего, ко-
торый приезжал в гости каждое воскресенье играть с отцом в шахматы. Кон-
чился и его участок, и мальчик зашагал по участку лесничего, который бы-
вал у них в гостях только раз в месяц. А потом пошли участки лесничих,
которых мальчик видел только раз в три месяца, раз в полгода, раз в год.
Свеча в фонаре давно погасла, а Старший шагал, шагал, шагал все быстрее
и быстрее.
Вот уже кончились участки таких лесничих, о которых Старший только
слышал, но не встречал ни разу в жизни. А потом дорожка пошла все вверх
и вверх, и, когда рассвело, мальчик увидел: крутом, куда ни глянешь, все
горы и горы, покрытые густыми лесами.
Старший остановился.
Он знал, что от их дома до гор семь недель езды. Как же он добрался
сюда за одну только ночь?
И вдруг мальчик услышал где-то далеко-далеко легкий звон. Сначала ему
показалось, что это звенит у него в ушах. Потом он задрожал от радости:
не бубенчики ли это? Может быть, младший брат нашелся и отец гонится за
Старшим в санях, чтобы отвезти его домой.
Но звон не приближался, и никогда бубенчики не звенели так тонко и
так ровно.
- Пойду и узнаю, что там за звон, - сказал Старший.
Он шел час, и два, и три. Звон становился все громче и громче. И вот
мальчик очутился среди удивительных деревьев - высокие сосны росли вок-
руг, но они были прозрачные как стекла. Верхушки сосен сверкали на солн-
це так, что больно было смотреть. Сосны раскачивались на ветру, ветки
били о ветки и звенели, звенели, звенели.
Мальчик пошел дальше и увидел прозрачные елки, прозрачные березы,
прозрачные клены. Огромный прозрачный дуб стоял среди поляны и звенел
басом, как шмель. Мальчик поскользнулся и посмотрел под ноги. Что это? И
земля в этом лесу прозрачная! А в земле темнеют и переплетаются как
змеи, и уходят в глубину прозрачные корни деревьев.
Мальчик подошел к березе и отломил веточку. И, пока он ее разгляды-
вал, веточка растаяла, как ледяная сосулька.
И Старший понял: лес, промерзший насквозь, превратившийся в лед, сто-
ит вокруг. И растет этот лес на ледяной земле, и корни деревьев тоже ле-
дяные.
- Здесь такой страшный мороз, почему же мне не холодно? - спросил
Старший.
- Я распорядился, чтобы холод не причинил тебе до поры до времени ни-
какого вреда, - ответил кто-то тоненьким звонким голосом.
Мальчик оглянулся.
Позади стоял высокий старик в шубе, шапке и валенках из чистого пу-
шистого снега. Борода и усы старика были ледяные и позванивали тихонько,
когда он говорил. Старик смотрел на мальчика не мигая. Не доброе и не
злое лицо его было до того спокойно, что у мальчика сжалось сердце.
А старик, помолчав, повторил отчетливо, гладко, как будто он читал по
книжке или диктовал:
- Я. Распорядился. Чтобы холод. Не причинил. Тебе. До поры до време-
ни. Ни малейшего вреда. Ты знаешь, кто я?
- Вы как будто Дедушка Мороз? - спросил мальчик.
- Отнюдь нет! - ответил старик холодно. - Дедушка Мороз - мой сын. Я
проклял его, - этот здоровяк слишком добродушен. Я - Прадедушка Мороз, а
это совсем другое дело, мой юный друг. Следуй за мной.
И старик пошел вперед, неслышно ступая по льду своими мягкими белос-
нежными валенками.
Вскоре они остановились у высокого крутого холма. Прадедушка Мороз
порылся в снегу, из которого была сделана его шуба, и вытащил огромный
ледяной ключ. Щелкнул замок, и тяжелые ледяные ворота открылись в холме.
- Следуй за мной, - повторил старик.
- Но ведь мне нужно искать брата! - воскликнул мальчик.
- Твой брат здесь, - сказал Прадедушка Мороз спокойно. - Следуй за
мной.
И они вошли в холм, и ворота со звоном захлопнулись, и Старший ока-
зался в огромном, пустом ледяном зале. Сквозь открытые настежь высокие
двери виден был следующий зал, за ним еще и еще. Казалось, что нет конца
этим просторным, пустынным комнатам. На стенах горели холодным белым
светом круглые ледяные фонари. Над дверью в соседний зал, на ледяной
табличке, была вырезана цифра "2".
- В моем дворце сорок девять таких залов. Следуй за мной, - приказал
Прадедушка Мороз.
Ледяной пол был такой скользкий, что мальчик упал два раза, но старик
даже не обернулся. Он мерно шагал вперед и остановился только в двадцать
пятом зале ледяного дворца.
Посреди этого зала стояла высокая белая печь. Мальчик обрадовался.
Ему так хотелось погреться.
Но в печке этой ледяные поленья горели черным пламенем. Черные отб-
лески прыгали по полу. Из печной дверцы тянуло леденящим холодом.
И Прадедушка Мороз опустился на ледяную скамейку у ледяной печки и
протянул свои ледяные пальцы к ледяному пламени.
- Садись рядом, померзнем, - предложил он мальчику.
Мальчик ничего не ответил.
А старик уселся поудобнее и мерз, мерз, мерз, пока ледяные поленья не
превратились в ледяные угольки.
Тогда Прадушка Мороз заново набил печь ледяными дровами и разжег их
ледяными спичками.
- Ну, а теперь я некоторое время посвящу беседе с тобою, - сказал он
мальчику. - Ты. Должен. Слушать. Меня. Внимательно. Понял?
Мальчик кивнул головой.
И Прадедушка Мороз продолжал отчетливо и гладко:
- Ты. Выгнал. Младшего брата. На мороз. Сказав. Чтобы он. Оставил.
Тебя. В покое. Мне нравится этот поступок. Ты любишь покой так же, как
я. Ты останешься здесь навеки. Понял?
- Но ведь нас дома ждут! - воскликнул Старший жалобно.
- Ты. Останешься. Здесь. Навеки, - повторил Прадедушка Мороз.
Он подошел к печке, потряс полами своей снежной шубы, и мальчик
вскрикнул горестно. Из снега на ледяной пол посыпались птицы. Синицы,
поползни, дятлы, маленькие лесные зверюшки, взъерошенные и окоченевшие,
горкой легли на полу.
- Эти суетливые существа даже зимой не оставляют лес в покое, - ска-
зал старик.
- Они мертвые? - спросил мальчик.
- Я успокоил их, но не совсем, - ответил Прадедушка Мороз. - Их сле-
дует вертеть перед печкой, пока они не станут совсем прозрачными и ледя-
ными. Займись. Немедленно. Этим. Полезным. Делом.
- Я убегу! - крикнул мальчик.
- Ты никуда не убежишь! - ответил Прадедушка Мороз твердо. - Брат
твой заперт в сорок девятом зале. Пока что - он удержит тебя здесь, а
вспоследствии ты привыкнешь ко мне. Принимайся за работу.
И мальчик уселся перед открытой дверцей печки. Он поднял с полу дят-
ла, и руки у него задрожали. Ему казалось, что птица еще дышит. Но ста-
рик не мигая смотрел на мальчика, и мальчик угрюмо протянул дятла к ле-
дяному пламени.
И перья несчастной птицы сначала побелели как снег. Потом вся она
стала твердой как камень. А когда она сделалась прозрачной как стекло,
старик сказал:
- Готово! Принимайся за следующую.
До поздней ночи работал мальчик, а Прадедушка Мороз неподвижно стоял
возле. Потом он осторожно уложил ледяных птиц в мешок и спросил мальчи-
ка:
- Руки у тебя не замерзли?
- Нет, - ответил он.
- Это я распорядился, чтобы холод не причинил тебе до поры до времени
никакого вреда, - сказал старик. - Но помни! Если. Ты. Ослушаешься. Ме-
ня. То я. Тебя. Заморожу. Сиди здесь и жди. Я скоро вернусь.
И Прадедушка Мороз, взяв мешок, ушел в глубину дворца, и мальчик ос-
тался один.
Где-то далеко-далеко захлопнулась со звоном дверь, и эхо перекатилось
по всем залам.
И Прадедушка Мороз вернулся с пустым мешком.
- Пришло время удалиться ко сну, - сказал Прадедушка Мороз.
И он указал мальчику на ледяную кровать, которая стояла в углу. Сам
он занял такую же кровать в противоположном конце зала.
Прошло две-три минуты, и мальчику показалось, что кто-то заводит кар-
манные часы. Но он понял вскоре, что это тихонько храпит во сне Праде-
душка Мороз.
Утром старик разбудил его.
- Отправляйся в кладовую, - сказал он. - Двери в ней находятся в ле-
вом углу зала. Принеси завтрак номер один. Он стоит на полке номер де-
вять.
И мальчик пошел в кладовую. Она была большая, как зал. Замороженная
еда стояла на полках. И Старший принес на блюде завтрак номер один.
И котлеты, и чай, и хлеб - все было ледяное, и все это надо было
грызть или сосать, как леденцы.
- Я удалюсь на промысел, - сказал Прадедушка Мороз, окончив завтрак.
- Можешь бродить по всем комнатам и даже выходить из дворца. До сви-
данья, мой юный ученик.
И Прадедушка Мороз удалился, неслышно ступая своими белоснежными ва-
ленками, а мальчик бросился в сорок девятый зал. Он бежал, и падал, и
звал брата во весь голос, но только эхо отвечало ему. И вот он добрался,
наконец, до сорок девятого зала и остановился как вкопанный.
Все двери были открыты настежь, кроме одной, последней, над которой
стояла цифра "49". Последний зал был заперт наглухо.
- Младший! - крикнул старший брат. - Я пришел за тобой. Ты здесь?
- Ты здесь? - повторило эхо.
Дверь была вырезана из цельного промерзшего ледяного дуба. Мальчик
уцепился ногтями за ледяную дубовую кору, но пальцы его скользили и сры-
вались. Тогда он стал колотить в дверь кулаками, плечом, ногами, пока
совсем не выбился из сил. И хоть бы ледяная щепочка откололась от ледя-
ного дуба.
И мальчик тихо вернулся обратно, и почти тотчас же в зал вошел Праде-
душка Мороз.
И после ледяного обеда до поздней ночи мальчик вертел перед ледяным
огнем несчастных замерзших птиц, белок и зайцев.
Так и пошли дни за днями.
И все эти дни Старший думал, и думал, и думал только об одном: чем бы
разбить ему ледяную дубовую дверь. Он обыскал всю кладовую. Он ворочал
мешки с замороженной капустой, с замороженным зерном, с замороженными
орехами, надеясь найти топор. И он нашел его, наконец, но и топор отска-
кивал от ледяного дуба, как от камня.
И Старший думал, думал и наяву и во сне, об одном, все об одном.
А старик хвалил мальчика за спокойствие. Стоя у печки неподвижно как
столб, глядя, как превращаются в лед птицы, зайцы, белки, Прадедушка Мо-
роз говорил:
- Нет, я не ошибся в тебе, мой юный друг. "Оставь меня в покое!" -
какие великие слова. С помощью этих слов люди постоянно губят своих
братьев. "Оставь меня в покое!" Эти. Великие. Слова. Установят. Когдани-
будь. Вечный. Покой. На земле.
И отец, и мать, и бедный младший брат, и все знакомые лесничие гово-
рили просто, а Прадедушка Мороз как будто читал по книжке, и разговор
его наводил такую же тоску, как огромные пронумерованные залы.
Старик любил вспоминать о древних-древних временах, когда ледники
покрывали почти всю землю.
- Ах, как тихо, как прекрасно было тогда жить на белом холодном све-
те! - рассказывал он, и его ледяные усы и борода звенели тихонько. - Я
был тогда молод и полон сил. Куда исчезли мои дорогие друзья - спокой-
ные, солидные, гигантские мамонты! Как я любил беседовать с ними! Прав-
да, язык мамонтов труден. У этих огромных животных и слова были огром-
ные, необычайно длинные. Чтобы произнести одно только слово на языке ма-
монтов, нужно было потратить двое, а иногда и трое суток. Но. Нам. Неку-
да. Было. Спешить.
И вот однажды, слушая рассказы Прадедушки Мороза, мальчик вскочил и
запрыгал на месте как бешеный.
- Что значит твое нелепое поведение? - спросил старик сухо.
Мальчик не ответил ни слова, но сердце его так и стучало от радости.
Когда думаешь все об одном и об одном, то непременно в конце концов
придумаешь, что делать.
Спички!
Мальчик вспомнил, что у него в кармане лежат те самые спички, которые
ему дал отец, уезжая в город.
И на другое же утро, едва Прадедушка Мороз отправился на промысел,
мальчик взял из кладовой топор и веревку и выбежал из дворца.
Старик пошел налево, а мальчик побежал направо, к живому лесу, кото-
рый темнел за прозрачными стволами ледяных деревьев. На самой опушке жи-
вого леса лежала в снегу огромная сосна. И топор застучал, и мальчик
вернулся во дворец с большой вязанкой дров.
У ледяной дубовой двери в сорок девятый зал мальчик разложил высокий
костер. Вспыхнула спичка, затрещали щепки, загорелись дрова, запрыгало
настоящее пламя, и мальчик засмеялся от радости. Он уселся у огня и
грелся, грелся, грелся.
Дубовая дверь сначала только блестела и сверкала так, что больно было
смотреть, но вот, наконец, вся она покрылась мелкими водяными капелька-
ми. И когда костер погас, мальчик увидел: дверь чуть-чуть подтаяла.
- Ага! - сказал он и ударил по двери топором. Но ледяной дуб по-преж-
нему был тверд как камень.
- Ладно! - сказал мальчик. - Завтра начнем сначала.
Вечером, сидя у ледяной печки, мальчик взял и осторожно припрятал в
рукав маленькую синичку. Прадедушка Мороз ничего не заметил. И на другой
день, когда костер разгорелся, мальчик протянул птицу к огню.
Он ждал, ждал, и вдруг клюв у птицы дрогнул, и глаза открылись, и она
посмотрела на мальчика.
- Здравствуй! - сказал ей мальчик, чуть не плача от радости. - Пого-
ди, Прадедушка Мороз! Мы еще поживем!
И каждый день теперь отогревал мальчик птиц, белок и зайцев. Он уст-
роил своим новым друзьям снеговые домики в уголках зала, где было потем-
нее. Домики эти он устлал мхом, который набрал в живом лесу. Конечно, по
ночам было холодно, но зато потом, у костра, и птицы, и белки, и зайцы
запасались теплом до завтрашнего утра.
Мешки с капустой, зерном и орехами теперь пошли в дело. Мальчик кор-
мил своих друзей до отвала. А потом он играл с ними у огня или рассказы-
вал о своем брате, который спрятан там, за дверью. И ему казалось, что и
птицы, и белки, и зайцы понимают его.
И вот однажды мальчик, как всегда, принес вязанку дров, развел костер
и уселся у огня.
Но никто из его друзей не вышел из своих снеговых домиков.
Мальчик хотел спросить: "Где же вы?" - но тяжелая ледяная рука с си-
лой оттолкнула его от огня.
Это Прадедушка Мороз подкрался к нему, неслышно ступая своими белос-
нежными валенками.
Он дунул на костер, и поленья стали прозрачными, а пламя черным. И
когда ледяные дрова догорели, дубовая дверь стала такою, как много дней
назад.
- Еще. Раз. Попадешься. Заморожу! - сказал Прадедушка Мороз холодно.
И он поднял с пола топор и запрятал его глубоко в снегу своей шубы.
Целый день плакал мальчик. И ночью с горя заснул как убитый. И вдруг
он услышал сквозь сон: кто-то осторожно мягкими лапками барабанит по его
щеке.
Мальчик открыл глаза.
Заяц стоял возле.
И все его друзья собрались вокруг ледяной постели.
Утром они не вышли из своих домиков, потому что почуяли опасность. Но
теперь, когда Прадедушка Мороз уснул, они пришли на выручку к своему
другу.
Когда мальчик проснулся, семь белок бросились к ледяной постели ста-
рика. Они нырнули в снег шубы Прадедушки Мороза и долго рылись там. И
вдруг чтото зазвенело тихонечко.
- Оставьте меня в покое, - пробормотал во сне старик.
И белки спрыгнули на пол и подбежали к мальчику.
И он увидел: они принесли в зубах большую связку ледяных ключей.
И мальчик все понял.
С ключами в руках бросился он к сорок девятому залу. Друзья его лете-
ли, прыгали, бежали следом.
Вот и дубовая дверь.
Мальчик нашел ключ с цифрой "49". Но где замочная скважина? Он искал,
искал, искал, но напрасно.
Тогда поползень подлетел к двери. Цепляясь лапками за дубовую кору,
поползень принялся ползать по двери вниз головою. И вот он нашел что-то.
И чирикнул негромко. И семь дятлов слетелись к тому месту двери, на ко-
торое указал поползень.
И дятлы терпеливо застучали своими твердыми клювами по льду. Они сту-
чали, стучали, стучали, и вдруг четырехугольная ледяная дощечка сорва-
лась с двери, упала на пол и разбилась.
А за дощечкой мальчик увидел большую замочную скважину.
И он вставил ключ и повернул его, и замок щелкнул, и упрямая дверь
открылась, наконец, со звоном.
И мальчик, дрожа, вошел в последний зал ледяного дворца. На полу гру-
дами лежали прозрачные ледяные птицы и ледяные звери.
И на ледяном столе посреди комнаты стоял бедный младший брат. Он был
очень грустный и глядел прямо перед собой, и слезы блестели у него на
щеках, и прядь волос на затылке, как всегда, стояла дыбом. Но он был
весь прозрачный, как стеклянный, и лицо его, и руки, и курточка, и прядь
волос на затылке, и слезы на щеках - все было ледяное. И он не дышал и
молчал, ни слова не отвечая брату. А Старший шептал:
- Бежим, прошу тебя, бежим! Мама ждет! Скорее бежим домой!
Не дождавшись ответа, Старший схватил своего ледяного брата на руки и
побежал осторожно по ледяным залам к выходу из дворца, а друзья его ле-
тели, прыгали, мчались следом.
Прадедушка Мороз по-прежнему крепко спал. И они благополучно выбра-
лись из дворца.
Солнце только что встало. Ледяные деревья сверкали так, что больно
было смотреть. Старший побежал к живому лесу осторожно, боясь спотк-
нуться и уронить Младшего. И вдруг громкий крик раздался позади.
Прадедушка Мороз кричал тонким голосом так громко, что дрожали ледя-
ные деревья:
- Мальчик! Мальчик! Мальчик!
Сразу стало страшно холодно. Старший почувствовал, что у него холоде-
ют ноги, леденеют и отнимаются руки. А Младший печально глядел прямо пе-
ред собой, и застывшие слезы его блестели на солнце.
- Остановись! - приказал старик.
Старший остановился.
И вдруг все птицы прижались к мальчику близкоблизко, как будто покры-
ли его живой теплой шубой. И Старший ожил и побежал вперед, осторожно
глядя под ноги, изо всех сил оберегая младшего брата.
Старик приближался, а мальчик не смел бежать быстрее: ледяная земля
была такая скользкая. И вот, когда он уже думал, что погиб, зайцы вдруг
бросились кубарем под ноги злому старику. И Прадедушка Мороз упал, а
когда поднялся, то зайцы еще раз и еще раз свалили его на землю. Они де-
лали это дрожа от страха, но надо же было спасти лучшего своего друга. И
когда Прадедушка Мороз поднялся в последний раз, то мальчик, крепко дер-
жа в руках своего брата, уже был далеко внизу, в живом лесу. И Прадедуш-
ка Мороз заплакал от злости.
И когда он заплакал, сразу стало теплее.
И Старший увидел, что снег быстро тает вокруг и ручьи бегут по овра-
гам. А внизу, у подножия гор, почки набухли на деревьях.
- Смотри - подснежник! - крикнул Старший радостно.
Но Младший не ответил ни слова. Он по-прежнему был неподвижен, как
кукла, и печально глядел прямо перед собой.
- Ничего. Отец все умеет делать! - сказал Старший Младшему. - Он ожи-
вит тебя. Наверное оживит!
И мальчик побежал со всех ног, крепко держа в руках брата. До гор
Старший добрался так быстро с горя, а теперь он мчался, как вихрь, от
радости. Ведь все-таки брата он нашел.
Вот кончились участки лесничих, о которых мальчик только слышал, и
замелькали участки знакомых, которых мальчик видел раз в год, раз в пол-
года, раз в три месяца. И чем ближе было к дому, тем теплее становилось
вокруг. Друзья-зайцы кувыркались от радости, друзья-белки прыгали с вет-
ки на ветку, друзья-птицы свистели и пели. Деревья разговаривать не уме-
ют, но и они шумели радостно: ведь листья распустились, весна пришла.
И вдруг старший брат поскользнулся.
На дне ямки, под старым кленом, куда не заглядывало солнце, лежал
подтаявший темный снег.
И Старший упал.
И бедный Младший ударился о корень дерева.
И с жалобным звоном он разбился на мелкие кусочки.
Сразу тихо-тихо стало в лесу.
И из снега вдруг негромко раздался знакомый тоненький голос:
- Конечно! От меня. Так. Легко. Не уйдешь!
И Старший упал на землю и заплакал так горько, как не плакал еще ни
разу в жизни. Нет, ему нечем было утешиться, не на чем было успокоиться.
Он плакал и плакал, пока не уснул с горя как убитый.
А птицы собрали Младшего по кусочкам, и белки сложили кусочек с ку-
сочком своими цепкими лапками и склеили березовым клеем. И потом все они
тесно окружили Младшего как бы живой теплой шубкой. А когда взошло солн-
це, то все они отлетели прочь. Младший лежал на весеннем солнышке, и оно
осторожно, тихонечко согревало его. И вот слезы на лице у Младшего вы-
сохли. И глаза спокойно закрылись. И руки стали теплыми. И курточка ста-
ла полосатой. И башмаки стали черными. И прядь волос на затылке стала
мягкой. И мальчик вздохнул раз и другой и стал дышать ровно и спокойно,
как всегда дышал во сне.
И когда Старший проснулся, брат его, целый и невредимый, спал на хол-
мике. Старший стоял и хлопал глазами, ничего не понимая, а птицы свисте-
ли, лес шумел, и громко журчали ручьи в канавах.
Но вот Старший опомнился, бросился к Младшему и схватил его за руку.
А тот открыл глаза и спросил как ни в чем не бывало:
- А, это ты? Который час?
И Старший обнял его и помог ему встать, и оба брата помчались домой.
Мать и отец сидели радом у открытого окна и молчали. И лицо у отца
было такое же строгое и суровое, как в тот вечер, когда он приказал
Старшему идти на поиски брата.
- Как птицы громко кричат сегодня, - сказала мать.
- Обрадовались теплу, - ответил отец.
- Белки прыгают с ветки на ветку, - сказала мать.
- И они тоже рады весне, - ответил отец.
- Слышишь?! - вдруг крикнула мать.
- Нет, - ответил отец. - А что случилось?
- Кто-то бежит сюда!
- Нет! - повторил отец печально. - Мне тоже всю зиму чудилось, что
снег скрипит под ногами. Никто к нам не прибежит.
Но мать была уже во дворе и звала:
- Дети, дети!
И отец вышел за нею. И оба они увидели: по лесу бегут Старший и Млад-
ший, взявшись за руки.
Родители бросились к ним навстречу.
И когда все успокоились немного и вошли в дом, Старший взглянул на
отца и ахнул от удивления.
Седая борода отца темнела на глазах, и вот она стала совсем черной,
как прежде. И отец помолодел от этого лет на десять.
С горя люди седеют, а от радости седина исчезает, тает, как иней на
солнце. Это, правда, бывает оченьочень редко, но все-таки бывает.
И с тех пор они жили счастливо.
Правда, Старший говорил изредка брату:
- Оставь меня в покое.
Но сейчас же добавлял:
- Ненадолго оставь, минут на десять, пожалуйста. Очень прошу тебя.
И Младший всегда слушался, потому что братья жили теперь дружно.